Появление Папы Льва XIV на балконе собора Святого Петра после избрания 8 мая сразу привлекло внимание не только верующих, но и ценителей литургической моды. Вместо скромной белой сутаны и серебряного креста, как у Папы Франциска, новый понтифик выбрал красную атласную моццетту, бордовую столу с золотой вышивкой и крест на двойном шёлковом шнуре.
За первые недели его понтификата католики, чувствительные к стилю, заметили возвращение к классике: запонки, белые брюки, кружево — всё это снова стало частью папского гардероба. Для римских ателье, специализирующихся на пошиве церковных облачений, это стало поводом для надежды: если стиль Льва задаст тон, заказы могут пойти вверх — от священников до архиепископов.
Как отмечает профессор Папского университета Святого Креста Джон Уок, одежда Льва — это «возвращение к форме», напоминающее стиль Бенедикта XVI и Иоанна Павла II. По его словам, речь идёт не просто о вкусе, а об уважении к традиции.
Именно это и важно для консервативных католиков, многих из которых смутил неформальный подход Франциска и его ограничение на проведение латинской мессы — формы литургии, существовавшей до реформ Второго Ватиканского собора. Папа Лев, напротив, свободно говорит на латыни и уже исполнял воскресную молитву именно на этом языке, что вызывает надежды у сторонников традиционного обряда.
Однако эксперты, в том числе богослов Массимо Фаджиоли из Университета Вилланова, считают, что пока рано делать выводы: «Возможно, стиль — лишь внешнее отличие, и политический курс останется прежним».
Показательно и другое: на мессе 18 мая Папа Лев окропил паству святой водой, продемонстрировав манжеты с запонками, амитт и альбу, перевязанную поясом. Всё это — символы формального богослужебного облачения, от которых отказывался его предшественник.
Он также вернул практику «baciamano» — поцелуя папского перстня. Франциск же избегал этого жеста и даже отдёргивал руку.
Останется ли Лев жить в скромном доме Святой Марфы, как Франциск, или переедет в официальные апартаменты Апостольского дворца — пока неясно. Но, как подчёркивает отец Кастро Пруденсио, «в этом вся Церковь: один папа — за простоту, другой — за преемственность. И то, и другое — часть её сущности».
