Артём Михалков — актёр, режиссер и да, сын своего отца, собрал целый зал поклонников на творческой встрече в рамках проекта «Культурная линия».
**»Я был в Риге лет десять назад с шоу «Цирк со звездами». А до этого приезжал сюда в начале 2000-х вместе с отцом на премьеру фильма «Сибирский цирюльник». И что важно, этот фильм был очень тепло принят рижской публикой.**
Фильмов очень много. Огромное количество. А вот истории, которая могла бы тебя зацепить, почти нет. Но если есть история, вот как в Библии, «Сначала было слово», то уже не замечаешь шероховатости съемки, кривую склейку и игнорируешь влезший в кадр прожектор.
Как у любого актёра, у меня есть роль-мечты. Это Нехлюдов в «Воскресении». Думаю, этот образ и этот герой очень мне близки. Поэтому, если кто-нибудь надумает снимать «Воскресение», не ищите актёра на роль Нехлюдова! Я здесь! Я могу не только у Тимати сниматься! _(Смеется)_
Кстати, о Тимати. То, что сейчас стало популярным снимать клипы в виде короткометражного кино, как например, в последних работах «Ленинграда» — здорово. И я прекрасно к этому отношусь. Даже снялся в одном таком ролике — сыграл адвоката в клипе Тимати и Григория Лепса. Так что, если у вас проблемы, зовите, я могу сыграть адвоката. _(Смеется)_
Тот клип посмотрели почти 20 млн.человек. Только папе говорите! _(Смеется)_
Мой творческий путь — это только мой путь, моя история, мои отрезки времени, о которых я знаю всё и мои ошибки, которые осознаю. Но художник все время меняется. И свой опыт я учту в своих последующих работах.
**В работе самое главное — ответственность. Моя ответственность — только моя. Она ни папина, ни мамина, ни сестры. Это груз, который ложится только на мои плечи, если дело касается моей работы. **
Наш фестиваль кинодебютов «Движение» — площадка для молодых кинематографистов и возможность высказаться молодым. Но как правило, они хотят не столько высказаться, сколько удивить. Иногда у них это получается.
Считаю, что настоящее кино должна быть с надеждой. Оно должно пропагандировать любовь.
Когда я прохожу пробы — это борьба. Если ты плохо играешь, то получить роль не поможет никакая фамилия. Но обидно не когда отказывают, а когда не звонят, чтобы сообщить об отказе. Я себе такого по отношению к актерам никогда не позволяю.
Два года назад отцу исполнилось 70 лет и я захотел снять о нём фильм «Сложно ли быть Михалковым». Мне захотелось задать ему вопросы, которые смог бы задать только очень близкий человек.
И это был очень интересный опыт. Потому что я смог не только задать очень откровенные вопросы отцу, но и услышать от него очень честные и откровенные ответы.
И особенно это касалось вопросов воспитания. Отец нас всегда много ругал. Это человеком, который всегда нами немножко недоволен и человек, который всегда работает. Я не помню, чтобы отец лежал на диване и ничего не делал, например.
Я очень любил, когда отец брал меня на съемочную площадку. Потому что это была возможность просто видеть его.
Я не могу сказать, что у меня было тяжелое детство. Но вот это воспитание, воспитание ещё раз воспитание, конечно, вспоминается очень отчётливо. Правда часто вспоминается с юмором.
Например, мне было лет одиннадцать и мы с отцом плыли на большом корабле. Никита Сергеевич вместе с тамошним хирургом крепко выпили, после чего врач предложил мне удалить аппендицит. Я говорю, мол, да не надо, спасибо, он у меня не болит! На что хирург ответил: «Так давай вырежем, чтобы и не заболел!».
Когда во время съемки фильма про отца я напомнил ему этот случай, он честно признался: не помнит такого! И вот этот трогательный момент, как он расхохотался вошел в сюжет.
А потом отцу позвонил его брат, мой дядя, Андрон Кончаловский и просил напомнить какую-то частушку и отец ее диктовал по телефону. И это тоже есть кадре. Вот в этом фильме есть такие моменты, которые мы смогли снять только потому, что мы — близкие друг другу люди.
Когда понадобилось взять интервью у своих сестёр, мне три месяца пришлось унижаться перед ними и упрашивать _(Смеется)_. А вот мама говорить согласилась легко и сразу.
Мама, видимо, очень многое испытала за все годы жизни с Никитой Сергеевичем, потому что очень тепло и душевно говорила и том, что он творческая личность и о том, как он любит свою семью. Я тогда понял: мама, несмотря на какую-то внутреннюю обиду и боль, обладает уникальной способностью — любить. И это любовь у нее действительно великая. Я не знаю, кто из нас вообще способен именно так любить.
Думаю, если бы не она, то семьи, в том виде, в котором она существует и по сей день, просто не было бы. Она сумела удержать и нас, и отца вместе.
О нашей семье очень много говорят, еще больше пишут и часто пишут какие-то чудовищные вещи. И если мы научились фильтровать, то мама переживает очень тяжело, возмущается, ей буквально становится плохо.
И я правильно сделал, что снял эту картину без каких-либо акцентов. И то, что Никита Сергеевич рассказывает о своей любви к родине, о любви к людям — это действительно его позиция.»
_Записала Евгения Шафранек_
