Замечательная российская певица, композитор и поэт Ирина Богушевская, которая 14 января даст концерт в Большой гильдии, на радио Baltkom поговорила на серьезные темы, а с порталом MixNews – на очень-очень женские.
**Почти все Ваши песни – про любовь, и большинство – про трагическую. На Ваш взгляд, возможна ли настоящая любовь без боли?**
Вы не представляете, какой вы важный для меня вопрос задаете. Мы с моей приятельницей, замечательной писательницей, в последнее время очень часто говорим на тему, является ли страдание неотъемлемым условием творчества. Для меня это бесконечно важно.
Много лет я расцарапывала свои душевные раны, не нарочно – просто очень легко писать, когда ты несчастен. Вообще несчастным быть легко. Гораздо легче, чем быть счастливым. Счастье – это такая, очень трудная работа, как выясняется.
Когда я записывала диск «Куклы», который сейчас представляю в Риге, я решила тему страданий для себя закрыть. И посмотреть – смогу ли я дальше без этого продолжать, прекратить этот мазохизм. Очень был неоднозначный эксперимент, потому что я боялась, что вообще замолчу. Уже есть накатанная колея, все механизмы понятны. Ты не можешь в себе искусственно вызвать состояние вдохновения, но ты знаешь, какая сумма обстоятельств его порождает.
И все-таки я решила, что по горло сыта, не хочу больше никаких страданий и не буду несчастной никогда! У меня есть я, у меня есть моя работа, у меня есть мои дети, и это все способно доставлять огромную радость, независимо от того, парное ты в этот момент существо или нет.
Когда я решила прекратить страдания, все самое интересное как раз и началось. Я вышла замуж в третий раз. Внезапно.
**В отношениях с мужем получается обходиться без острых углов?**
Это невозможно. Наши близкие, на мой взгляд — какой-то созданный свыше гениальный тренажер для прохождения непростых ситуаций. Но теперь это не доставляет мне страданий. Это материал для работы.
Конечно, есть конфликты. Муж бесится, когда я начинаю давать ему какие-то советы на конюшне, я бешусь, когда он начинает мне давать советы касательно моего творчества. Но это уже совсем другой уровень проблем.
**Какие качества Вы цените в мужчинах в первую очередь?**
Наверное, надежность очень важное качество. Но этого мало. Он должен быть… орел, понимаете? Есть такое выражение «хороший ты мужик, но не орел», так вот: мой мужчина должен быть такой воплощенной мужественностью. И чувство юмора должно быть, конечно.
**А какие качества в мужчинах Вас отталкивают?**
Недоговороспособность, негибкость. С этим очень трудно.
**Вы всегда выступаете во фраках. Как родился этот образ?**
Это очень-очень давняя история. Я начала выступать во фраках в театре МГУ, в музыкальном кабаре, которое мы делали вместе с группой «Несчастный случай». Мы ничего не придумывали, просто постоянно смотрели фильмы Боба Фосса, где женщины танцуют в котелке и во фраке, с тросточкой и в чулках в сеточку.
Образ родился давно, а когда мы сделали программу с Александром Скляром из песен Вертинского, я сшила себе несколько фрачных пар. И очень удобно себя в них чувствую.
Фрак ведь изначально был одеждой кавалеристов, а музыканты потом эту одежду просто «подрезали». Поскольку я сейчас занимаюсь верховой ездой, мне фрак близок по всем статьям.
**Верховая езда, насколько я знаю, была вашей мечтой…**
Я занималась верховой ездой в юности, но родители были резко против, а потом в связи с отъездом из Москвы пришлось все это прекратить.
Знаете, я вчера в гостях общалась с парой, у которой средняя дочь занимается верховой ездой. Ей 30 лет, и она не замужем. Это дорога, по которой я тоже могла пойти. Когда люди заболевают «лошадиной болезнью», этот мир так затягивает, что остального иногда и не видишь. Мне все-таки повезло, что я в 16 лет с лошадей перешла на мальчиков.
А когда я познакомилась с Сашей, моим нынешним мужем, оказалось, что у него есть своя конюшня. И моя мечта сбылась.
**Ваша лошадь Брунечка похожа на Вас по характеру?**
Очень похожа. Во-первых, она родилась 2 ноября, как и я, поэтому мы с ней понимаем друг друга с полуслова. Она независимая, очень трепетная, но с характером, очень любопытная… И, мне кажется, очень породистая. Я могу много про нее говорить, правда, не видела ее с осени, потому что очень много работы было в последние три месяца. Сейчас вернусь из Риги, обязательно доеду до конюшни и буду целовать Брунечку в нос. Неделю, наверное.
**Вам недавно исполнилось 50 лет, хотя в это очень трудно поверить. А на сколько лет Вы себя ощущаете?**
Я сбежала от этого дня рождения, не стала устраивать никаких пафосных юбилеев, сделала вид, что это произошло, но как бы не со мной. А ощущаю… Когда устала, после переездов из города в город – лет на 90, старше Паулса. А если выспалась, погуляла, покаталась на лошади – моложе, чем в университетские годы. Мне вообще кажется, что я тогда была гораздо более старым и скучным человеком.
**Вас беспокоит старость?**
Я, наверное, не буду подтягивать кожу, как многие актрисы. Возраст я воспринимаю стоически. Да, мне много лет, но в любом возрасте, как мне кажется, можно чувствовать себя прекрасно, если следить за своим здоровьем.
Я много лет занимаюсь всякими китайскими практиками. Начинала с тайцзи, одного из «мягких» видов боевых искусств, потом перешла на цигун. Это вообще такая прелесть – упражнения на дыхание, концентрацию, баланс. Ты можешь в любой сложной ситуации сесть, подышать, собрать себя в кучку. Совершенно бесценная вещь в мегаполисе.
**Вас очень сложно представить у плиты. Вы любите готовить?**
Я обожаю это дело. Когда у меня есть время и вдохновение, я готовлю. Сейчас вот осваиваю таджин – глиняную посуду с конусообразной крышкой, в которой готовят в Марокко. В таджине гениально тушится всякое сложное мясо – баранина, козлятина.
Когда есть возможность подходить к приготовлению еды не рабски — мол, должна три раза в день что-то приготовить хоть ты тресни — а с душой, это большое счастье.
