Есть такой старый и жутко неприличный анекдот: чем отличается инсталляция от перфоманса. Перефразируя: если оставил следы своего пребывания на коврике у дверей и убежал - это инсталляция. Если сначала позвонил, подождал, когда тебе откроют, а потом сделал - перфоманс. Вот о нем, родимом, и пойдет речь.
Перфоманс - жанр сложный, противоречивый, весь такой несуразный, угловатый. Словом, капризный. Оценить его ценность, простите за тавтологию, простым смертным порой не под силу. А уж современное искусство, со всеми своими непростыми поворотами и разворотами, - всегда постарается неподготовленного зрителя запутать, и непременно под видом золота втюхать медяк. Но тем значимей становятся те художники, которые давно стали настоящими мэтрами художественного действа, вкладывая в свои арт-представления глубокие смыслы и бесконечно пытаясь ответить на экзистенциальные вопросы - социологические, политические, культурологически, физиологические, антропологические - любые.
Читайте нас также
И начать можно, конечно, ab ovo – Марины Абрамович.
Конечно, она не первая, кто связал свое имя с перфомансом. И до нее были художники футуризма, дадаизма и сюрреализма, которые с удовольствием устраивали публичные акции, провокации и использовали тело как художественное средство. Но именно Марина Абрамович стала, пожалуй, одной из основных и главных звезд этого направления в искусстве. И безусловно остается на этом пьедестале последние полвека.
Ни один ее выход в арт-пространство не остался незамеченным. Ни один ее выход не стал борьбой с границами собственного тела, сознания и физических возможностей. И, да, мне тут сложно быть объективной - это один из моих любимых художников.
Странная, своеобразная, переломанная, немного сумасшедшая Марина Абрамович через собственное «я» всегда пытается докричаться до общего «вы/мы»
Три года назад ретроспектива ее перфомансов выставлялась в музее Чюрлёниса в Каунасе, куда я поехала целенаправленно и не пожалела ни разу. Но выставку, которая сейчас проходит в венском музее Albertina Modern, даже сложно назвать выставкой. Здесь нет декоративного искусства, нет привычного созерцания, но есть бесконечное ощущения соучастия и соприсутствия.
До 1 марта в австрийском музее представлена «Марина Абрамович - ретроспектива», посвящённая пятидесятилетнему творческому пути одного из самых важных в истории современного искусства художников.
Вот стол из перфоманса «Rhythm 0» - 72 предмета от цветка и пера до ножа, пистолета и плети. На экране - измождённое, уставшее тело художницы. Стал бы ты сейчас, такой чистый, цивилизованный европеец, издеваться над беззащитным женским телом?
А в далеком 1974-м такой же зритель, как и нынешний - стал. Почувствовал вседозволенность, вошёл в кураж, раззадорил сам себя азартом и адреналином, и щекотка пером через три часа сменилась шипами розы.
Чтобы растворить границу между зрителем и объектом, между человечностью и варварством понадобилось всего… шесть часов.
Искусственно созданная лаборатория человеческой души, в которой каждый стал соавтором действия до сих пор не даёт покоя ни арт-сообществу, ни простым потребителям этого самого арта.
Во время выставки «Imponderabilia» (1977) вход пролегал между двумя обнажёнными телами – Марины Абрамович и Улая. Ей показалось, только так можно донести до общества тонкую, такую интимную границу между художником, его работами и зрителем. В Albertina создали аллюзию, выставив в проходе два обнажённых женских тела. Хочешь увидеть выставку - пройди между ними. Мужское тело решили не ставить, но и без этого дискомфорта хватает.
Каждое движение, каждый шаг - вопрос выбора, взаимодействия с другим, незнакомым телом и его присутствием. Абрамович давно сделала свой перформанс социальным экспериментом, исследованием границ, эмпатии и смелости. У сегодняшнего зрителя есть возможность испытать это на себе. Впрочем, для слабонервных и принципиальных процедура не обязательна. Перфомансы проходят по расписанию – на них можно специально успеть или специально не успеть. Рекомендую успеть - такой уникальный шаг куратора встречается редко.
На Венецианской биеннале 1997 года Марина Абрамович представила один из своих самых мощных и провокационных перформансов - «Balkan Baroque», за который получила Золотого Льва. Художница проводила по шесть часов в день, четыре дня подряд, сидя на куче бычьих костей и очищая их от плоти. Это действие стало метафорой коллективной памяти и травмы Балканских войн. Через физический труд, повторение и погружение в процесс Абрамович исследовала темы вины, насилия и исторической ответственности. И груда костей, теперь уже в виде инсталляции, разложена прямо в центре зала.
Абрамович всегда балансировала на грани - между болью и радостью, контролем и пассивностью, зрителем и исполнителем. И сегодня, в Albertina Modern этот баланс ощущается как никогда остро. Перформансы продолжаются ежедневно: можно войти, пройти через тело, испытать на себе выбор и ответственность. Это приглашение к осознанности и сопричастности, к диалогу с самим собой, с другими, с прошлым и настоящим.
Подобная ретроспектива напоминает: искусство может быть неудобным.
Оно может ломать привычное восприятие, раздвигать границы, задавать ставить вопросы и пытаться найти ответы там, где и в голову не пришло бы их искать. Это пространство, где тело и память становятся медиумом, где мы сталкиваемся с собственными границами и способностью к сопереживанию и сочувствию, погружаясь не только в свой мир, но и в мир художника. Здесь нет зрителя-наблюдателя. Есть участник. Есть соавтор. И только через это соприкосновение перфоманс становится искусством, а искусство становится настоящим.
