Кинокритик Евгений Ткачев совершенно не согласен с дружным восторженным хором и оценил сериал на 1/10.
Нехвалебную рецензцию на нашумевший сериал публикует издание Daily.afisha.
Основные претензии автора (cверьте со своими ощущениями):
Вызывает вопросы то, как Крыжовников показывает в кадре насилие.
«Меня никогда не триггерило от насилия в кино. Я смотрю много кровавых боевиков и даже трансгрессивный индонезийский экшн не вызывает у меня отвращения. Однако на «Слове пацана» мне впервые стало не по себе. Предполагаю, все дело в том, что насилие у Крыжовникова никак эстетически не осмыслено. Обычно эстетизация насилия в кинематографе идет через боевые искусства, ведь они не про то, чтобы кому‑то дать по морде, а про духовное развитие, про путь.
Об этом, например, хорошо знает режиссер «Джона Уика» Чад Стахелски, учившийся у Брюса Ли. Как говорили в фильме «Бумажные тигры», «кунг-фу без чести — это просто драка». Вот обычную бытовую драку Крыжовников и снимает.
В «Слове пацана» с таким удовольствием раздают людям по зубам, что это вызывает только отвращение. А поскольку герои часто (по поводу и без) молотят друг друга, на это в итоге просто становится невыносимо смотреть.»
Не очень ясен посыл сериала
«Пока Ганн в «Стражах Галактики»-3 предлагает тейк о том, что «не только человеческая жизнь имеет значение», Крыжовников снимает о том, что ничья жизнь не имеет значения. Режиссер считает своих героев «сложными», но это сложность напускная — уровня гопника Тони Монтаны.»
Чем творение Крыжовникова отличается от перестроечной «чернухи»
Автор пишет, что «нет, наверное, на свете более лютого кино, чем перестроечное и постперестроечное. Оно снималось в стране, переживавшей турбулентные времена и как будто лишившейся всех моральных ориентиров.» И вспоминает «Воров в законе» (1988), в которых герой отпиливал себе руку пилой и «Каталу» (1989), где ослепшего картежника (Валерий Гаркалин) поджаривали на мангале.
«Но в оправдание тех режиссеров — Юрия Кары, Сергея Бодрова-старшего и Александра Буравского — стоит сказать, что они снимали фильмы по горячим следам, о том, что их окружало и беспокоило. У них не было времени отрефлексировать творящийся вокруг ужас.
Однако такая возможность была у режиссера Жоры Крыжовникова и сценариста Андрея Золотарева в «Слове пацана», ведь в сериале рассказывается о событиях более чем тридцатилетней давности. Но они не стали смотреть на «казанский феномен» с постмодернистской дистанции, а сняли кино так, будто и не было этих тридцати лет. На полном серьезе, без тени иронии.
«Слово пацана» потому и страшно смотреть, что режиссер не предлагает зрителям никакой разрядки, а только и делает, что в конце каждой серии нагнетает мрачность.
Но вот какое дело: жизнь, даже самая ужасная, состоит не только из черных полос. А Крыжовников так усердно сгущает краски, что ближе к финалу его шок-драматургия начинает производить смехотворный эффект.»
Об авторском высказывании
Критик считает, что как-то неправильно понять «Слово пацана» невозможно — оно прямое, как палка.
«Крыжовников не предлагает нам какого‑то глубокого или парадоксального авторского высказывания (как, скажем, в «Звоните ДиКаприо!»), а призывает следить за ловкостью рук, поскольку любой режиссер — немного фокусник. Спору нет, Крыжовников эффектно крутит сюжетные наперстки — все-таки он топовый постановщик, мастерски владеющий азами драматургии. А его «Слово пацана» — торжество режиссерской манипуляции. От сериала сложно оторваться, но вопросы тут как раз не к ремесленническим скиллам кинематографиста, а к его методу. К тому, как он в сериале расставляет этические флажки.
Что касается персонажей сериала, то критик отмечает, что «в них нет ничего сложного. В них есть одна только тупая агрессия.»
Секрет успеха
Автор считает, что бешеный успех сериала кроется в его «простодырой народности».
Кадр из сериала «Бригада».
«Если честно, даже ставшая культовой в том же бандитском сегменте «Бригада» была посложнее и точно более постмодернистской. Впрочем, она тоже снималась по горячим следам, а не была фестивалем косплея.
Собственно, еще одна проблема «Слова пацана» заключается в том, что это копия, а не оригинал. И дело не в пластиковых окнах и прочих анахронизмах (те же пластиковые окна есть в эйчбиошном «Чернобыле», что с того?). А в том, что стилизация иногда остается стилизацией, какой бы социальный реализм ты вокруг нее ни разводил.
Кадр из фильма «Пацаны» (1983) Динары Асановой.
Просто посмотрите «Пацанов» (1983) Динары Асановой, откуда Крыжовников позаимствовал вайб, и «Плюмбум, или Опасная игра» (1986) Вадима Абдрашитова, в котором главный герой носит такое же пальто, как и Андрей. В них все true, все настоящее, потому что это «кино морального беспокойства» рассказывало про свое время, а не зарывалось головой в дела давно минувших дней. Прошлое никогда не даст сдачи, в отличие от настоящего.
Почему понравилось Михалкову
Автор считает, что неудивительно, что «Слово пацана» понравилось Никите Михалкову и другим консервативным культурным деятелям.
«Ведь сериал можно прочитать как охранительный манифеcт: смотрите, как раньше страшно жили. Вы хотите так же? Никто не хочет. Но почему сериал, при всей его дотошной документальности, стыдливо умалчивает о связи милиции с преступными группировками в 1980-е? Почему бы не снять такой же сериал про сегодняшние социальные проблемы? Ладно, это риторический вопрос. Гораздо интереснее, что Крыжовников в своем моралфагерском финале не видит выхода ни для одного из героев.
… Нам бы их пожалеть, но проблема в том, что «Слово пацана» — довольно сложный тест на эмпатию. По сути, Крыжовников предлагает нам проникнуться сочувствием к пираньям. Но каждый, кто встречался с такими хищниками в реальной жизни, знает, что это крайне непросто.
Уроки Достоевского
«Еще со школьной программы благодаря Достоевскому известно, что за любым преступлением следует наказание. Крыжовников, явный фанат Достоевского
, не отходит от канона. Но при этом, кажется, режиссер не особо-то любит своих героев. Так почему их должны полюбить мы?»
