Лита Бейрис: «Лебединое» для Кардена и 32 фуэте на арене для корриды

Лита Бейрис: «Лебединое» для Кардена и 32 фуэте на арене для корриды

Лита Бейрис — личность уникальная. Некогда прима-балерина Латвийской оперы, потом главный балетмейстер театра. И на протяжении  27 лет — директор Международного фестиваля балета Балтии, который она сама и создала. И президент Национальной балетной ассоциации.

Балетный фестиваль проходит в Латвии  уже 27-й раз — в Риге, Резекне, Прейли, Вентспилсе.  Стартовал он в начале октября, а завершится 30 октября. До закрытия вы еще успеете многое  посмотреть.  А сейчас мы хотим немного  поговорить о выдающейся балерине , которая это придумала и, несмотря ни на что, держит на плаву много лет.

В свое время было множество поклонников балета, ходившие в театр специально на Литу Бейрис. 26 лет  она воплощала на сцене ведущие балетные партии. Ей довелось работать с Майей Плисецкой и Марисом Лиепой и другими знаковыми артистами балета. И даже после ухода со сцены Лита не смогла оторваться от дела своей жизни и придумала фестиваль.

О том, с какими сложностями ей приходится сталкиваться, организуя такое огромное событие в мире искусства, расскажем в следующий раз. А сейчас мы попросили Литу,  которая в декабре отметит красивый юбилей, вспомнить самые яркие моменты своей жизни на сцене:

«Искусство затягивает человека.  А балет, танец — особенно. Это очень большая ответственность, и ты на 120 процентов должен себя отдавать. 26 лет на сцене  — это была моя главная жизнь. Все остальное шло параллельно.

Сколько за эти годы пришлось сносить пуантов, не могу подсчитать. У  меня  как у ведущей балерины нашего театра была своя колодка. Кроме того, мы сотрудничали с Большим театром, и  там для меня специально сделали личную колодку. Получала их с надписью «Бейрис». Мне посчастливилось заниматься с Майей Плисецкой и танцевать  с Марисом Лиепой. У нас были потрясающие  гастроли во Франции, где мы с Марисом танцевали «Лебединое озеро» —  10 спектаклей подряд. Очень хороший контакт у нас с ним получился.

Марис был большой личностью. Во Франции один раз он остановил генеральную репетицию с оркестром.  Поставил всех на паузу. Мы сели на рампу и 45 минут обсуждали, что мы хотим этим спектаклем сказать. Весь французский оркестр сидел и ждал, а там каждая минута стоит больших денег. После это начали репетицию. Все успели. Но я была в предынфарктном состоянии, ответственность огромная.

Меня даже звали  переехать в Москву в музыкальный  театр им. Немировича-Данченко, обещали главные роли и всякие блага. Но я тогда была всего полгода как замужем. Думала, что мне делать: семья или карьера?  И выбрала семью и наш театр.

Майя приглашала меня на конкурсы. Я делала концерт в Большой гильдии с музыкой Щедрина из «Кармен». Привозила их в Латвию. Помню, когда предложила Родиону Щедрину провести в Риге авторский концерт, он посмотрел на меня и сказал: «Не могу отказать вашим голубым глазам!» (улыбается).

С латвийским балетом мы объездили полмира. Бывали в Италии , во Франции. Пьер Карден приглашал нас свой фестиваль. И я танцевала там «Лебединое» — на фоне моря, на закате. В белом туту (так у французов называется балетная пачка). Специально  была построена сцена. Это было удивительно.  А потом был прием. Публика  такая солидная, все торжественно. Подавали устрицы. А я тогда не знала, как их открывать и есть. Марис мне говорит: «Давай быстро глотай устрицу!» И я глотнула… И так с этой устрицей во рту полтора часа и просидела. Это было ужасно: говорить не могу, выплюнуть стыдно… Сейчас смешно вспоминать. Очень по-детски все тогда получилось (смеется).

Всю оставшуюся жизнь буду помнить, как  в Испании на  арене для корриды я крутила 32 фуэте. Это довольно-таки сложно еще и с двойным  пируэтом. Там вся концентрация идет на точку. И в самом конце я потеряла эту точку. Остановилась и буквально не знаю, где я.  Кто-то меня схватил за руку и спас. И я побежала с арены.

На Сицилии мы выступали  в старом амфитеатре.  Начинали где-то в 11 вечера. А там вечерами сильная влажность, сцена покрывается каплями воды.  Наши пуанты сразу начинали разъезжаться.Танцуешь, как по маслу.  И комары, огромные, южные. Стоят  на сцене наши девочки из кордебалета и не могут шевельнутся, чтобы согнать этого комара. Меня перед спектаклем даже поливали с ног до головы жидкостью от комаров из какого-то аппарата.

Каждая роль для меня была важна. Я много над образами думала.  Мне всегда важно было не только прокрутить эти 32 фуэте ( пик в классическом балете), но и создать образ. Все наши примы выделялись своим характером в решении образа, а не только технически. У нас был сильный балет. Люди шли на личности – на Ларису Туисову, на Лору Любченко, на Зиту Эрсс, на Литу Бейрис. То же самое было и с мужчинами-танцовщиками. Сейчас, может быть, это иначе –  идут на спектакль, режиссуру, хореографию. Другие акценты начинаются».

Искусство в человеческом смысле

Еще важно отметить. Много лет Лита занимается также помощью ветеранам балета,  помогает одиноким людям с жильем и другими потребностями, поддерживает и морально. Она считает, что это самое прекрасное – быть в контакте с теми людьми, которые составляли гордость  нашего балета. Она вспоминает, как во время одного из фестивалей в Ригу приезжал балетмейстер и глава Гамбургского балета, гениальный Ноймайер со своей труппой:

«Они выступили в Риге, в доме культуры Прейли,  а потом провели благотворительный концерт в доме престарелых.  Совершенно бесплатно. Люди, которые смотрели этот концерт, были счастливы,  потом подходили, благодарили, говорили с нами. Так тепло было. Это и есть искусство в человеческом смысле».

Посмотреть программу «Зеленая лампа» на радио Baltkom с Литой Бейрис можно здесь.

  •  
  •  
  •  
  •  
  •