Один из ведущих латышских композиторов Артур Маскатс во время пандемии не сидит сложа руки, а очень даже много работает. Вот прямо сейчас его балет «Опасные связи» идет на сцене оперных театров Чехии – в городе Остров, а до этого в театрах Брно и Познани. Недавно он написал музыку для фильма «Сашка. Дневник солдата», который поставил актер и режиссер Кирилл Зайцев (многие помнят по его ролям в нашем Рижском русском театре, а также по главным ролям в популярных российских фильмах). Причем, сотрудничать им пришлось через Zoom. Об этом Артур Маскатс рассказал в эфире программы «Зеленая лампа» на радио Baltkom.
С Кириллом Зайцевым композитор знаком с тех времен, когда работал над музыкой к спектаклю Рижского русского театра «Благословение любви», поставленного по стихам Райниса и Аспазии. А также Кирилл играл Эдмонда в спектакле «Король Лир», к которому Маскатс тоже писал музыку.
«Я не ожидал, что Кирилл вспомнит обо мне и пригласит. Он записывал музыку к тизеру своего фильма. Нашел то, что я написал по 140-му Псалому — «Да исправится молитва моя» и смонтировал это в своем тизере. А потом попросил написать музыку ко всему фильму».
Посмотреть трейлер фильма с музыкой Маскатса можно здесь
«Я удивился. И был очень рад. Кирилл — прекрасный актер и харизматическая личность, очень целеустремленный и профессиональный. Когда я посмотрел материал, который он прислал, то был еще более удивлен. Это очень профессионально сделано. Психологически это очень сложный фильм. Я, конечно же, согласился. Мешала только пандемия, и мы общались онлайн. Но с Кириллом это как-то все прошло нормально. Фильм получил очень много призов. И это заслуженно».
А еще известный композитор-классик неожиданно признался, что во время премьер его музыки он волнуется и старается где-то спрятаться.
«Это довольно странное ощущение. Я уже помочь ничем не могу. Что сделано — то сделано. Все уже в руках дирижера, исполнителей, балета… Немножко ощущение такое, что рождается ребенок… А потом, в конце — испуганный выход на публику. Я очень сильно чувствую, приняли мою музыку зрители, зарядились или это вежливые аплодисменты. Если все состоялось, то реакцию зала спутать невозможно.
У Артура Маскатса – четыре Больших музыкальных приза и много наград. А также он не раз был номинантом и лауреатом «Ночи лицедеев». Как он относится к своим наградам?
«К наградам я отношусь не то что бы хладнокровно… Дома на рояле стоят эти четыре серебряные статуэтки – приятно, конечно. Но это только мотивация работать дальше. Так я это воспринимаю. Значит, то, что я сделал, не совсем уж плохо и кому-то нравится… Но самой большой наградой для меня бывают какие-то теплые и неожиданные слова близких людей. Когда моя старенькая учительница позвонит и скажет: «Вчера я слушала твою музыку по радио, и меня это так взволновало, что спать не могла». Это для меня значит больше, чем официальные речи».
С чего начиналась музыка
Всего Маскатс написал музыку к более чем сотне спектаклей. Он был музыкальным руководителем театра Дайлес и художественным руководителем Латвийской Национальной оперы. Возглавлял Союз композиторов Латвии. Его симфонические произведения, а также «Танго», исполняются оркестрами разных стран мира.
А впервые в театр Dailes его привел друг Андрей Жагарс, и в тот момент Артур еще учился на последнем курсе консерватории. Там он познакомился с Юрисом Карлсонсом, заведующим музыкальной частью, который собирался уходить и искал себе замену. Это определило жизнь.
«Я не знаю, как и почему становятся композитором… Мама рассказывала, что когда она меня ждала, то много слушала музыку, читала про композиторов. Ей было 19, и у нее не было никаких особых талантов. Но она вдруг почувствовала склонность изучать книги о музыке, а также биографию Бетховена, Шопена.
Мне было лет пять, когда в детском саду какая-то магическая сила уже влекла меня к фортепиано. С замиранием я смотрел, как наша старенькая воспитательница играет, испытывал невероятные эмоции. У нас дома тогда даже фортепиано не было. Но этот волшебный магнит я помню.
Родился я в Валмиере, а жил в детстве в маленьком городке Стренчи, в 20 км от Валмиеры. Там и начал учиться музыке, потом поступил в Валмиерскую музыкальную школу. Очень благодарен моему преподавателю Арвиду Розенбергу, который открыл мне мир музыки, а потом привел в музыкальное училище в Ригу.
В детстве я, наверное, был странным ребенком. Любил одиночество. Не любил толпу и шум. Мне нравилось удалиться от всех, и были свои местечки у леса, где я, спрятавшись, читал. Все думали, что я такой чудак. Но на самом деле сейчас я не такой уж интроверт, который все время закрывается от людей. Просто то детское состояние хорошо помню.
Внутренний переворот в Михайловском
«Я очень рано начал читать, полюбил поэзию. Сначала — латышскую. А потом случилась в моей жизни потрясающая поездка в Михайловское. Это не так далеко от Стренчи. Мне было тогда лет 14. Там произошел просто какой-то внутренний переворот. Я вернулся оттуда, нашел Пушкина в местной библиотеке, и стал читать его в оригинале. Мне хотелось продлить то ощущение приподнятости, какое-то поэтическое состояние, которое я почувствовал в Михайловском. Потом я понял, что искал в этом себя. А также понял, что от Пушкина дороги идут дальше – к другим писателям и в русскую культуру.
Поэты они к нам приходят. Появляются сами. в 15 лет моим любимым поэтом стал Ояр Вациетис. Я читал его залпом. Часто вспоминаю, как в 1982 году гостил у него дома. Он сам нас пригласил с Иваром Калниньшем. И мы для него исполнили 20 моих песен на его стихи.
То же самое получилось и с американской поэтессой Эмили Диккинсон. Лет 15 назад в одной из поездок в Нью-Йорк мой хороший друг композитор Даце Аперане, которая там живет, отвезла меня в усадьбу-музей Эмили Диккинсон. Это в 4 часах от Нью-Йорка. Ощущения были такие же, как в Михайловском – молния! Я начал много ее читать и потом написал музыку по ее стихам.
Почему появилось «Танго»
«Меня всегда влекла поэзия танца. Иногда музыканты говорят, что в моей музыке, даже если она не танцевальная, а в других жанрах, все равно ощущается энергия танца. Я сам в себе чувствую эту энергию. Может быть, это возможность выразить себя через музыку, дающую движение? Как появилось «Танго»? Был заказ Латвийского Национального оркестра, но без конкретной темы. Как-то мы с Аллой Сигаловой, которую я очень уважаю и ценю, сидели на концерте Гидона Кремера, он играл Пьяццоллу. Я сказал Алле, что буду писать симфоническое произведение, и это будет танго. Она удивилась: «Но танго — это для небольшого камерного состава». -.»Нет, — сказал я, — хочу написать для большого». И я очень рад, что эта композиция быстро вышла за пределы Латвии, и ее играют много оркестров в мире, в том числе и Лондонский симфонический, сыгравший это на II Международном конкурсе Masterprize в Лондоне. Я тогда сам по утрам не верил, что иду на репетицию к Лондонскому оркестру (смеется).
«Прошла все и осталась светлым человеком»
В 2014 году Маскатс написал оперу «Валентина», вызвавшую очень много горячих откликов. Прототипом главной героини стала легенда латвийской культуры, искусствовед Валентина Фреймане. Почему он решил взяться за такие тяжелые страницы истории – война, Холокост?
«Валентину я знал давно, она преподавала историю театра и кино и повлияла на судьбу многих латвийских актеров. Но тогда я не слышал о ее трагедии. О том, что ее семья погибла во время войны. А когда узнал ее лучше, то почувствовал в ней главное, что это и есть Латвия. Та внутренняя сила, что помогает выдержать самые тяжелые времена и не потерять себя. Власти меняются. Приходит одна авторитарная система, потом ее сменяет другая. Она через все это прошла и осталась светлым человеком. Валентина очень любила жизнь. Она прожила почти 95 лет. В феврале будет ее столетие.
Мы очень подружились, я близко к сердцу принял ее судьбу. И подумал, что эту страницу истории тоже нужно открыть на большой сцене. Конечно, я знал, что меня ждет. Тема сложная – много противоречий, неоднозначная оценка. Сама Валентина старалась меня отговорить от этого проекта. «Никогда не ожидала, что я стану ходить по оперной сцене, — шутила она. — Вам нелегко будет, если над этим честно работать». И не было легко. Я часто приезжал к ней в Берлин, где она жила последние годы. Она доверила мне рукопись своей книги. Сколько в ее молодости было тяжелых ситуаций. Она прошла все и не потеряла веру в людей. Никогда не чувствовалось, что она обижена на судьбу, как бывает у многих пожилых людей.
Главный месседж этой оперы: Любовь — высшая сила. Она двигает нас в самых сложных ситуациях, когда кажется, что выхода уже нет».
Да исправится молитва моя…
«Как это появилось? Сам не помню точно, как оно пришло ко мне. Верю в какую-то силу, которая направляет нас. И заполняет нашу жизнь чем-то важным.
Когда я прочел Псалом 140, то понял, что мне надо сделать это для хора Латвийского радио, с которым мы много сотрудничали. Оказалось, что дирижер Сигвардс Клява тоже увлекается православной музыкой, классическими произведениями Чайковского, Рахманинова.
Потом я сделал цикл на стихи Пастернака «На Страстной«. Тоже для хора радио. Обе эти композиции – нечто большее, чем песни. Это излияния души»
Времена у нас трудные сейчас, и они требуют от каждого внутренней мобилизации. Мы, конечно, устаем, переживаем, иногда сердимся на кого-то из близких. Что-то выбивает нас из колеи. Но мы должны как-то взяться за руки. Милосердия нужно больше в мире. Эмпатии должно быть больше, иначе дела плохи…
Все возвращается. Доброта не пропадает, не исчезает в облаках. Это вечный круговорот нашей доброй энергии».
Программу «Зеленая лампа» вели журналисты Рита Трошкина и Ольга Авдевич.
